После суровой подготовки их отправляют на уничтожение
горно-альпийской фашистской базы. Затерявшись высоко в горах,
находясь на грани жизни и смерти, ты все равно можешь сделать
выбор: остаться "сволочью" или стать героем.
СЛЕДСТВЕННАЯ ТЮРЬМА. КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА ИЗОЛЯТОРА
В кабинете майора Сапаргалиева над уголовными делами
подследственных сидят капитан милиции и двое в штатском:
толстомордый, лет сорока, и худощавый, молодой, с веселым
блудливым глазом.
С милицейскими они оба разговаривали на "ты" и
покровительственным тоном, как и по сей день разговаривают
сотрудники "Государственной безопасности" с
представителями органов милиции.
- Слушай сюда, капитан! - говорил молодой. - И ты, майор,
постарайся врубиться... Мы же вам еще вчера поставили задачку:
четырнадцать-пятнадцать лет - не старше!..
- А вы, понимашь, нам чего напихали?! - возмутился
толстомордый.
- Говорили же, чтоб обязательно сироты были, - сказал молодой,
сделав ударение в слове "сироты" на первый слог. -
Чтоб никаких там папы-мамы, тети-дяди, бабушки-дедушки!.. Это
нам совсем ни к чему. Чтоб про него никто потом ничего не
спрашивал...
- И чтоб статьи за ими числились самые, что ни есть тяжкие!-
заметил толстомордый.
- Ежели по-взрослому считать, - от "десятки" и выше.
А еще красивше - "расстрельная"! - вставил молодой. -
Нам, чем хуже - тем лучше.
- Вот такая конфигурация, понимашь... - Толстомордый отодвинул
стопку уголовных дел, оставил себе две папки. - Всего только
двоих у вас и отобрали. Теперь придется по детприемникам
шастать, в колониях для несовершеннолеток рыться...
- Кого отобрали-то? - спросил майор Сапаргалиев.
Толстомордый раскрыл первую папку, прочитал:
- "Чернов Константин Аркадьевич... Групповое вооруженное
ограбление... Неоднократные кражи личного и социалистического
имущества... Соучастие в убийствах сотрудников милиции..."
Ну, и так далее. Подходит, ничего не скажешь! За его - спасибо.
Захлопнул папку, раскрыл другую:
- "Тяпкин Валентин Петрович... Участие в банде... Убийство
сотрудника милиции..."
- Стойте, стойте!!! - всполошился капитан. - Тяпкину нету
четырнадцати!.. Ему только тринадцать... Зачем он вам?!
Толстомордый закрыл Тяпино уголовное дело, решительно сказал: -
Этот вопрос, понимашь, мы еще вчера отработали. Ему
четырнадцать - аккурат третьего апреля... Вот он в нашей
внутренней тюрьме и отпразднует. Значить, мы эти два уголовных
дела у вас изымем, а вы нам комнатенку подготовьте, чтобы мы
могли с ими с глазу на глаз по душам потолковать. По одному -
не гамузом...
- Вы же все равно их, как "малолеток" судить не
сможете, - сказал молодой энкаведешник. - Начнете их по
детдомам распихивать, по колониям, а они снова дрыснут оттуда,
и по новой начнут вас отстреливать.
Толстомордый встал из-за стола, приказал капитану и майору:
- Конвойным и надзирателям скажете, что мол "представители
Сталинского райвоенкомата города Алма-Аты" с огольцами
потолковать хотят...
А ты покаместь, - сказал он своему молодому коллеге, - возьми у
майора и капитана подписочки о неразглашении. А я поссать
хочу...
ФРАГМЕНТ СЦЕНАРИЯ № 4
14 октября 2005 г.
|
