|
Валерий Николаевич Савостьянов родился в д. Сергиевское
Тульской области в 1949 году. Окончил Тульский
политехнический институт. Прошел трудовой путь от рабочего на
заводе и шахте до заведующего лабораторией в Тульском
политехническом институте.Литературный дебют состоялся 23 мая
1963 года: в тульской заводской газете «Металлург» было
опубликовано первое стихотворение Валерия.
Сегодня В. Н. Савостьянов является автором 11 книг поэзии.
Публиковался в тульских, российских и международных изданиях.
Его стихи вошли в антологию «Русская поэзия. XXI век»,
сборник военной поэзии «Ты припомни, Россия, как все это
было!..», «Молитвы русских поэтов» и др. Является членом
Союза писателей России, Международной Гильдии писателей.
Лауреат нескольких международных, российских и тульских
литературных премий, фестивалей, конкурсов. Награжден
Почетной грамотой Министерства культуры Российской Федерации.
Сумасшедшие
В старинных зданиях Петелинской* больницы
Надежны стены, окна крепости бойницы.
Фашисты ставили в те окна пулеметы
Какие мощные естественные доты!
Какой обзор в бинокль Упа** почти что рядом.
Их не достанешь тут ни пулей, ни снарядом...
Ну а больных, чтоб не мешались под ногами,
Гони на улицу прикладом, сапогами.
Зачем психованным пилюли и постели:
Лежачим пули, остальным гулять в метели.
Так поднимай же их с кроватей, полусонных
Пусть убираются в чем есть: в одних кальсонах...
Гора Осиновая***, Упское***, Барьково***,
Вы столько видели, но только не такого!
А не хотите ли еще вы этих, шедших
Куда глаза глядят, раздетых сумасшедших?
А если кто из них и вылечен понятно,
От лютой стужи он с ума сошел обратно...
Присады Нижние*** и обе Еловые***,
Недалеки до вас дорожки полевые,
Но если ноги, если руки как сосульки,
Не добрести, не доползти до вас за сутки.
А доползешь не трогай лихо, если тихо
Кому же нужен лишний рот, к тому же психа...
Помог ли кто им? Знать не знаю. Но едва ли:
Их немцы гнали, и свои не принимали.
Спроси в Никитино***, в Бредихино***, в Ильинке***
Ну кто их вспомнит? И нужны ли им поминки,
Тем, что по улицам прошли, как привиденья,
За восемь лет почти
До моего рожденья?
Ну разве только моя тетка пожилая
Поставит свечку им и рая пожелает.
Забьется сердце у нее, как у синицы.
Она всю жизнь свою работала в больнице.
Теперь она за всех убогих молит Бога.
Наверно, тоже сумасшедшая немного...
_______________________________________________________________
* Петелино поселок недалеко от г. Тулы
** Упа река в Тульской области
*** Осиновая Гора, Упское (Сергиевское), Барьково, Нижние
Присады, Большая и Малая Еловые, Никитино, Бредихино, Ильинка
деревни под Тулой
Фуражка
(В День Победы)
В боевом солдатском званье,
В гордом званье старшины,
В новом обмундированье
Возвратился дед с войны.
Гимнастерку и рубашку,
Пару яловых сапог
Износил он. А фуражку
Почему-то все берег.
Надевал фуражку в праздник,
Очень ею дорожа.
Бабка скажет: «Новой разве
Нету? Все для куража!
Как в такой пойдешь к соседу:
Не хозяин, что ль, рублю?
На базар поеду в среду
Шляпу там тебе куплю...»
Дед припрятанную «Старку»
Брал: да что тут говорить?
Спорить с бабкой, что по танку
Из винтовочки палить...
Не спеша он шел к соседу,
Что под Курском воевал,
И с соседом за Победу
«Старку» чаркой распивал.
С ним, осколком ослепленным,
Пел о самом дорогом,
Пел и плакал!
И граненым
Пил за мертвых самогон!
Добирались и до бражки...
Правда, ум не пропивал:
Никогда чужой фуражки,
Уходя, не надевал.
Перед бабкой отвечая,
Говорил: «Да что там пью?
От чужих же отличаю
Я фуражечку свою!»
«...Отчего ж тебя качает,
Что корову в борозде?
Знаю, как ты отличаешь:
Ты ж на ощупь, по звезде!..»
Дед молчал. Когда ж от брани
Строгой бабки уставал,
Не ложился на диване
Уходил на сеновал.
И, проваливаясь в небыль
От нахлынувшей тоски,
Видел он, как шли по небу
Краснозвездные полки.
Там по цвету и по лаку,
По немеркнущей звезде
Узнавал свою фуражку!
Ту, что в доме, на гвозде...
Сын кузнеца и медсестры
Прилежней нет в селе чтеца:
Всю ночь порой на кухне.
Сын медсестры и кузнеца
Давно уж не был в кузне.
Уходит в лес он, жжет костры
И вот уж свищут птицы:
Сын кузнеца и медсестры
Чурается больницы.
«Сынок, пора бы выбирать!
Чем будешь ты кормиться?
Мальчишку спрашивает мать,
Не кузня, так больница...»
«Сынок, никак я не пойму,
Отец пытает парня,
Что ближе сердцу твоему:
Шприцы иль наковальня?..»
Щепотка соли, пять картох,
Тетрадка в рюкзачишке.
Что выбирать, коль выбрал Бог
И свет Его в мальчишке?..
И смят листок сто слабых строк
В костре пылают новом.
Зачем пытать? Пытает Бог,
Пытает парня Словом!
Вот он с тетрадочкой худой,
Худой, но увлеченный
Поет, обедая водой
С картошкою печеной.
А что поет? Стихи поет,
На слух стыкуя звуки.
И снова пишет,
Снова рвет
В бреду блаженной муки!
Будь счастлив, парень!
Пой, чудак!..
Но встретится девчонка
И бросит оземь свой рюкзак
Небритый мужичонка!
И проклянет свой дар,
Свой труд,
Где никакой зарплаты:
Стихи не сеют, мол, не жнут
И не годятся в сваты!
И вспомнит мамины бинты,
Огонь отцова горна...
А Бог посмотрит с высоты
И засмеется горько!..
Замело деревню...
Замело деревню: избы, риги,
Света нет лишь светлячок свечи.
Вынимала бабушка ковриги,
Круглые, большие, из печи.
Протирала тряпочкою влажной,
Ставила на стол их остывать.
И сидел я, внук любимый,
Важный,
Ждущий: ну когда же пировать?
Обрядили бабушку в обновы
Смертные,
Отпел ее собор
И такого вкусного, ржаного
Не едал я хлебушка с тех пор...
Замело поселок
Лишь церквушки
Светятся высокие кресты.
Пироги румяные и плюшки
Вынимала мама из плиты.
Смазывала маслица кусочком,
Ставила на стол их остывать.
И сидел я дорогим сыночком,
Ждущим: ну когда же пировать?
Обрядили мать.
Душа как пустынь,
Где спьяна куражился вандал.
Пирожков тех, с рисом и капустой,
Я уже, конечно, не едал...
Замело Заречье и Зарядье:
Город весь как в праздничной парче!
Вынимает милая оладьи
Из печи волшебной СВЧ.
И хоть я, с утра еще не евши,
Подожду, пока им остывать,
Посижу я мужем постаревшим,
Вспоминая бабушку и мать.
И жене скажу:
«Небесной манны
Вкус твоих оладий и блинов!»
Учит жизнь без бабушки, без мамы
И боюсь я траурных обнов...
Все прекрасно
Все прекрасно!
Не хватает воздуха
Мой топор без устали, без роздыха
Бьет и бьет,
И кровь моя горит!
Все прекрасно!
В парках снега месиво,
И уже в свои четыре месяца
Сын меня улыбкою дарит.
Пусть покамест не с его силенками,
Руки, укрощенные пеленками,
Вынуть, сжав, ликуя, в кулаки,
Все прекрасно!
Сын мой улыбается:
Скоро-скоро силушки прибавится
Как-никак, мы все же мужики!
Ох ты, лет стремительная мельница!
Знаю: все однажды переменится,
Но топор мой, выпавший из рук,
Сын возьмет поднимет, не поленится,
Застучит!
И сложится поленница.
И, счастливый, улыбнется внук!
Бессмертник
Есть в Крыму,
В степях безводных летних,
А порой и прямо у дорог,
Странное растение бессмертник:
Намертво засушенный цветок.
И его, прощаясь,
Можно даме
Подарить
Обычай здесь таков
Чтобы он
Закладкою о давнем
Лег в любимом томике стихов...
Мы с тобой прощались
Только взглядом,
Мы с тобой прощались без цветов.
Далеко ты,
А бессмертник рядом
О тебе напоминать готов.
Собеседник мудрый
И советник,
Он подвел любви моей итог,
И теперь любовь моя
Бессмертник,
Намертво засушенный цветок!
Ладно, что ж
Коль в этом только виде
Сохранять любовь себя должна,
На нее я, право, не в обиде...
Но была же у цветка весна!
Так не отговаривайте, ветры:
Для себя я все уже решил
И поставил,
Словно ветку вербы,
Я букет бессмертника в кувшин.
Я из тех,
Кто гриновскому: «Верьте!»
Верят
Не теориям рабов.
Буду поливать
До самой смерти
Я мою бессмертную любовь!
| 
