 |
Первый фильм, который мне удалось посмотреть на фестивале,
грузинский. Грузинский фильм - большая редкость. В русском
варианте он называется «Беспредел», а в грузинском - «Кома».
Не знаю, чем вызвана такая странная замена названия. «Кома»
как оказывается, метафоричский диагноз режима Саакашвили.
Снимался фильм подпольно. Даже родственники съемочной группы
не знали, что снимается фильм о тюрьмах. Думали, - комедия.
На самом деле - опасный политический фильм об ужасах и
пытках современной грузинской тюрьмы... Главный герой за
дорожную аварию попадает за решетку и проходит все круги
тюремного ада. Фильм рассказывает реальную историю, которая
произошла с режиссером. И сценарий изначально писался за
решеткой, все в лучших традициях русской литературы. Так
что все, что там показано - абсолютно достоверно. За любую
провинность, - медленно исполнил приказ, встал у окна, не
подошел во-время к кормушке, - полагается жестокое избиение.
Бьют охранники и просто так, без повода, от души, что
называется. Иногда достается всей камере сразу. Жестокость,
бесправие - реально беспредельные.
Есть у заключенных и адвокаты. А как же, демократическая
страна все же. Но адвокаты вовсе не заботятся о своих
подопечных, они постоянно сменяют друг друга и вымогают
деньги у родственников. Вымогают со всей тонкостью знания
процедурных вопросов вымогательства. Но взятки не помогают,
а только еще более ухудшают положение заключенных. У главного
героя к концу фильма появилось еще несколько обвинений по
разным статьям. Сопротивление охране, подкуп - чего только
не повесят. И выйдет ли он вообще оттуда, - неизвестно.
Сейчас в Грузии в тюрьмах сидит 10% населения. Такой
статистикой заканчивается это страшное кино.
Вместе со всеми в камере сидит интересный персонаж, -
Валерик, он украинец. В одном из эпизодов избиения,
начальник охранников напоминает, - этого не трогать, он наш
гость. И Валерика не бьют. Осталось у охранников такое
понятие о справедливости. Режиссер фильма Арчил Кавтарадзе
совсем молодой человек, ему 32 года. Это его вторая
полнометражная картина. В Москву приехала большая делегация
съемочной группы. Актеры, которые играют заключенных, в
основном непрофессиональные. Один из них коммерсант, другой
архитектор. Как обычно, после фильма состоялась
пресс-конференция, на которой мы и узнали историю создания
этой ленты. Был и такой вопрос, стоит ли приезжать в Грузию,
если там такой беспредел творится. Но тут Арчил нас всех
утешил. Даже если и попадем в грузинскую тюрьму, то бить нас
не будут. Мы как Валерик избежим избиений. Гость в Грузии
неприкосновенен. Вот такая высокая, утешительная нота. Фильм
получил специальный приз газеты «Коммерсант».
Тюремный беспредел в либеральной, демократической стране,
конечно, впечатляет, но еще больше меня поразило в фильме,
что обитатели камер регулярно молятся. Это совсем из другой
идеологии, совсем не прогрессивной, а дошедшей из тьмы веков.
Пережиток не совкового коммунизма, а скорее византинизма.
Осколки Третьего Рима. Молятся и поодиночке и всей камерой
сразу, то есть соборно. Молятся, несмотря на то, что за
молитву их тоже бьют, срывают со стен и топчут бумажные
иконы. Да, не везет Грузии с президентами, но с таким
молитвенным народом, за будущее православной Грузии я
совершенно спокоен, чего не скажешь о нашем отечестве, и
среди миллиона не найдешь человека, который бы знал «Отче
наш».
Конкурсных фильмов в жанре «чернуха» на фестивале было
предостаточно. С интересом посмотрел польский «Дорожный
патруль», о том, как виртуозно польские «гаишники» вымогают у
нарушителей взятки. Как-то даже легче на душе стало, не мы
одни такие. Хотя конечно, все мировые рекорды по коррупции
принадлежат нам. Машины бьются, в лепешку, из салонов
вылезают буквально на карачках, вдупель пьяные водители.
Суют деньги, большие деньги. За рулем пьют безбоязненно, от
мала, до велика. Попадаются и важные пьяные персоны, они
сразу звонят начальству, диктуют номер патрульной машины, а
начальство командует - «отпустить». Полицейские, конечно,
огорчаются, но в утешение к их услугам всегда бесплатные
дорожные проститутки. И этих эротических сцен в фильме
предостаточно.
Кроль, главный герой фильма, тоже виртуоз по вымогательству.
В конце смены у него образуется толстая пачка злотых. И он
умеет и виртуозно их потратить. Следующий эпизод фильма это
разгульная ночь после дежурства. В злачных заведениях все та
же теплая компания «Гиббдэшников». Правда наутро Кроль, еще
не протрезвевший, как следует, и смутно вспоминающий события
пьяной ночи, оказывается в руках криминальной полиции, его
обвиняют в убийстве. И тут начинается совсем другой фильм.
Кроль бежит, и превращается в героя, почти как бетмен он
скачет по крышам, уходя от погони, решает головоломные
задачи по коррупции в высших эшелонах власти. И, наконец,
распутывает тугой клубок в котором переплетены и чиновники, и
депутаты, и правоохранительные органы, и как водится,
проститутки. Жрицы любви, собственно, и оказываются самыми
проницательными и осведомленными, из рук одной из них Круль
и получает обличающие видеозаписи. В достоверности второй
части фильма приходится глубоко сомневаться. Сценарий
продуман из рук вон плохо. По сути это два разных фильма, с
двумя разными героями.
Режиссер этой ленты - Войцех Смаржовский, он же и автор
сценария, звезда современного польского кино. Его фильмы
собирают урожаи наград польских фестивалей, и бьют все
рекорды посещаемости. Этот фильм не исключение, он уже с
успехом прошел по экранам Польши.
Особый смак в этом фильме представляет использование самых
разнообразные видео устройств, «гаджетов», как принято теперь
говорить. Всю свою нелегкую работу по отъему денег у
населения полицейские и по секс обслуживанию - проститутки,
записывают. Телефоны, смартфоны, микрокамеры, фотоаппараты,
этих гаджетов с флешками и дисками, целые горы. И потом все
эти записи мелькают на экране. В качестве операторов
работают сами актеры. Двойное кино, фильм в фильме. Эти
видеозаписи и помогают расследованию.
Еще один чернушный фильм уже отечественного производства.
«Скольжение» - первый фильм режиссера с ярким именем Антон
Розенберг. Он известный «клипмейкер» и как пишут журналисты,
«достигнув вершин в рекламном бизнесе, заскучал и решил
заняться искусством кино». Первый эпизод фильма - с
детальной достоверностью снятая операция спецназа по захвату
наркоторговцев, отстреливающихся из автоматов да еще,
угощающих гранатами. Загородный дом оцеплен, во дворе, у всех
на виду лежит раненый спецагент наркоконтроля по кличке Пепл,
и вслух молится, вспоминает начало «отче наш», в него целится
плохой парень из драгдилеров, но тут калитка открывается и
входит миленькая девушка... Кажется, что воскрес наш любимый
Алексей Балабанов.
Но дальше увы, метафизика уходит, остается только «экшн»,
причем самый примитивный. Кадры разрублены в мелкое крошево.
Клипмейкер, остается клипмейкером. В сюжете все
перемешивается, оргпреступность, ФСБ, самые разные
спецслужбы, - и в самых неожиданных сочетаниях. И уже совсем
не интересно, останется ли в живых Пепел, который так
проникновенно молился Богу, спасет ли его Старый, который
обязан ему жизнью. Интересен собственно сам подход. Никакие
правоохранительные органы не ведут борьбу ни с драгдилерами,
ни с оргпреступностью. Все они, как следует по сценарию,
дополняют друг друга, и соперничают друг с другом.
Наркоконтроль и есть самый крупный драгдилер. Все в одном
замесе. Включая таможенников, которые тоже на зарплате у
драгдилеров. Неужели правда? У фильма было множество
консультантов из самых разных ведомств, как поведал нам
режиссер на пресс-конференции. Стало быть, никто из «органов»
не протестовал против главной сюжетной мысли. Кошмар!
Во всех трех фильмах поражает блистательный мат. Язык, на
котором говорят грузинские охранники, польские инспекторы
дорожного движения, и отечественные офицеры наркоконтроля,
удивительно схож. Знаменитое русское слово из трех букв, ухо
улавливает в самых разнообразных сочетаниях. Так что и
перевода не требуется.
Лев Алабин
|
